Иду по кромке вырытого котлована. Аккуратно, будто играя в классики, наступаю на расколотые куски асфальта. У самого края стоит бабушка; бесстрашно наклоняется глубоко вперед, чтоб разглядеть побольше. Прячусь за ее спину, но она меня замечает:
— Как думаете, это рука или нога?
— По-моему, это тазовая кость,
— присматриваясь, отвечаю я ей — Точно. Вы тут тоже гуляете?
— Ну, почти. А вы?
— Да я каждый день прихожу посмотреть. О, что это там?
— Там был церковный алтарь…
— Точно! Здесь три церкви же было: одна деревянная, другая с насыпью, а третья — хорошая. Вы знаете, здесь-то как было? Массовое захоронение нашли, а сверху — детские скелетики. Это же ужас! Вот такие гробы…— женщина долго примеряется и разводит руки на полметра. — Вон, смотрите, лежит,— раздается голос из-за спины.
Фото: Елизавета Мусатова
— Вы тоже просто зашли? — поворачиваюсь и вижу мужчину в строгом костюме.
— Я сюда каждый день хожу. Историю люблю, сам на раскопки от «Искателя» ездил. Бойцов ВОВ «поднимали».
— А наверху детские гробы прям один к одному, один к одному! — не унимается бабушка.
— Сказали, три штуки подняли,— постоянные зрители продолжили диалог без моего участия.
— Все три, да? Ну да. Это массовое захоронение.
— А чумы тогда точно не было,— утверждает мужчина.
— Конечно, чума была, когда переход на Мосина рыли!
Алексей Свиридов (в центре). Фото: Елизавета Мусатова
Ухожу от разговора. Мой будущий собеседник, Алексей Свиридов — руководитель археологической экспедиции, стоит с еще одним вольным слушателем. Подхожу к ним.
— Кто я такой? Заместитель руководителя проекта. Мы с вами виделись уже неоднократно… Но, я так понимаю, у вас лучше память на находки, чем на людей,— щурится мужчина. — А вы, собственно, руководитель какого проекта?
— Благоустройства набережной и улицы Металлистов… Всей. О! Это у вас там что, склеп? Туда, это самое, клали церковных особ? Серьезно… А если кладку разобрать, то там, это самое…,— кладет руки на грудь — с часами, золотом и бриллиантами? Нет? У нас не как в Египте?
— Ну, как минимум, из-за не распространенности язычества — не так. Вряд ли мы там увидим захороненных с ними рабов. — Ну да, их же тогда уже покрестили… Алексей отводит меня в сторону: — Догадываюсь, что руководитель проекта — на самом деле водитель какого-нибудь экскаватора. Но зачем?
Фото: Елизавета Мусатова
Городские сумасшедшие
К вам часто заходят подобные элементы?
Да… Вам интереснее было бы написать про этих людей, нежели про меня. К нам часто приходят. Некоторые скромно мнутся у забора, некоторые, слишком раскрепощенные, учат нас правильно вести раскопки. Даже блогер приходил. Я на его вопросы отвечал, а он на меня смотрел, но не слышал. В итоге выдал что-то вроде: «В 1830 годы со стороны Польши прилетела ядерная ракета». И для чего я все рассказывал, если у него правда своя? Этот мужчина из Щекино, явно не стесняясь, позвал меня на свой YouTube канал с 13 000 подписчиков. Смешнее было лишь когда я в шутку предложил, кстати ему же, измерить уровень радиации, а он и впрямь достал из кармана счетчик Гейгера…
Люди к нам часто заходят. С двух часов дня — стабильно. Нам приятно получать доказательство важности нашего дела. Приятно рассказывать о том, что мы делаем. И надеемся, что делаем хорошо. Если ты нарисовал красивую картину, слепил крепкую чашку, сколотил надежный стул – почему не рассказать об этом? Обидно, когда приходят с некой агрессией. Некоторые даже вызывали полицию. И все как один говорят, что мы раскопали чумное кладбище… Но приводят посмотреть на это четырехлетних детей. Почему у вас люди так не доверяют археологам?
Фото: Елизавета Мусатова
Получается, это впервые в вашей практике?
До этого — не сталкивался. Я работал в ряде регионов: Брянской, Липецкой, Тамбовской, Орловской, Воронежской областях. В последней, кстати, принимал участие в раскопках памятника палеолита в музее-заповеднике Дивногорье. Там было место массовой гибели животных во время таяния ледника или загонной охоты. И тогда люди нам не мешали. Но и проект в Туле — самый масштабный в моей практике. Здесь сейчас реставрируют целый городской квартал в самом центре города. Проводят 5 видов коммуникаций, делают фонтаны, благоустраивают. Нас администрация города решила нанять еще на этапе планирования, для контроля всего процесса. Наша задача – работать параллельно со строителями и наблюдать за ними. Как только они начинают углубляться и нарушать культурный слой Тулы, мы останавливаем строителей и исследуем этот участок. Эти работы не должны привести к уничтожению важной исторической информации. Так, как случилось со строительством пешеходного перехода и найденными гробами 18 века у сквера Мосина в 1980-е годы.
Череп и кости
Это видео разлетелось по Интернету всего за день. И, насколько нам известно, администрация города была удивлена звонкам из федеральных СМИ с вопросами. Вы знали, когда только начинали здесь работать, что вероятнее всего найдете?
То самое нашумевшее видео было снято 2 апреля. Мы же еще 27 марта начали работы на том участке; почти всю неделю спокойно вели раскопки. С пресс-службой администрации заранее обсудили необходимость проведения брифинга, и уже даже назначили его на 3 апреля. Все понимали, что журналистам необходимо что-то показать. Но буквально через несколько дней мы в своей работе «дошли» до уровня кладбища, и уже 1 апреля стало ясно, что число найденных гробов идет на десятки.
Когда появилось видео с гробами, многие федеральные СМИ написали, что во время ремонта дороги, провалился грунт и обнажились идеально чистые гробы. Никто из журналистов не задумался, что останки кто-то расчищал, что колышки разбиты, раскопки идут. Но нам не обидно, уже привыкли к журналистам. А администрация города, думаю, была удивлена распространению искаженной информации. Не находкам. Мы ежедневно общаемся с Инспекцией Тульской области по государственной охране объектов культурного наследия. Им изначально было известно, что мы работаем на участке с кладбищем уже неделю. А тут появляется волна сообщений про «провал грунта», «чуму» и «строителей, наткнувшихся на гробы».
Фото из архива археологов
Все догадывались, что мы найдем. Перед экспедицией посмотрели старые планы города. Видели, что была церковь. Значит, там было кладбище. Единственное, тогда не было подробных карт, и мы не были уверены, что попадем в относительно небольшую область кладбища. Если бы оно было смещено, к примеру, чуть севернее, мы бы нашли лишь фундамент церкви и дальше копать не стали.
Сколько гробов обнаружено на сегодняшний день?
На этом конкретном участке уже снято 67 гробов. Такая загруженность обычна для городского кладбища. К уже существовавшим могилам постоянно подхоранивали кого-то. При раскопках мы увидели следы того, как на месте старых могил копали, ломали или отодвигали в сторону более ранние погребения. Итого: 67 гробов и 80 останков.
Это все кладбище второй половины 18 века, а до этого здесь же была деревянная церковь, построенная в 1611 году. Понятно, что часть могил более древних была разрушена еще в 18 веке. Склепы, которые мы сейчас вскрываем, тоже более новые. Там похоронены, скорее всего, богатые горожане. (Алексей также выдвигал версию про священников, но в итоге она не подтвердилась – в склепах были погребены женщины. Прим.ред.) Вообще, здесь склепов должно быть много, но в рамках наших раскопок — это последние.
Фото: Елизавета Мусатова
Фото из архива археологов
Все найденные останки будут обработаны антропологами, и, позже, захоронены. К нам уже приезжали антропологи из Института этнологии и антропологии РАН. Процесс обработки останков достаточно длительный. После того как антропологи проведут свои исследования, останки будут перезахоронены. Место выберет администрация города совместно с епархией. Скорее всего, все решится осенью этого года.
Город мастеров
В противоположной части улицы, еще зимой, были обнаружены торговые ряды и погреба. Что конкретно было найдено и насколько весома археологическая ценность находки?
Да мы с вами и сейчас стоим на здоровенных погребах, которые ведут к торговым рядам. Они заброшены с конца 18 века. По всей видимости, был пожар, после которого было принято решение их не восстанавливать. Просто поверх построили новые ряды, на месте нынешнего Сбербанка. Уникальность этой находки в том, что погреба остались полыми, и в них можно было зайти. Я туда спускался. Из-за особенностей тульского культурного слоя (а это мокрый слой: грунтовые воды, отсутствие кислорода, влажность) дерево, кожа и кости очень хорошо сохранились. Больше двухсот лет эти погреба были заброшены, завалены. И мы впервые за это время их открыли. Подождали сутки, пока пройдет циркуляция воздуха. Представляете, все сохранилось в почти идеальном состоянии. Деревянные лестницы, полки для хранения товаров, крюки, торчащие из стен, ниши. Там была законсервированная атмосфера, как в древних гробницах. По всему кварталу мы нашли очень много информации интересной. Можем представить, что тут было в 18 веке; как происходило развитие в этой части города.
Фото: Елизавета Мусатова
А какие-то менее крупные находки на самой улице Металлистов попадались?
Да. К примеру, находили следы деревянных мостовых. Находили монеты, утварь, кожаную обувь, подковы, сверла и пилы 18 века. Тула же город мастеров. Вся эта площадь в 18-19 веке была торговой, фактически. Многое сохранилось под полутора метрами насыпного грунта. Но еще осталось запечатано два метра культурного слоя, в которых можно найти деревянные лавки 18 века; не целые, только основания. Если их раскопать, то можно увидеть всю планировку торговой площади, определить специализацию лавочников. Недалеко от нынешнего входа в Сбербанк располагалась лавка оружейников. Там в одном слое было найдено более тысячи оружейных кремней. Также, неподалеку нашли большое количество изразцов. У нас есть две версии: или туляки подсыпали битые изразцы вместе с другим строительным мусором, как сейчас подсыпают щебень в лужи; или на том месте была лавка по продаже изразцов.
Фото из архива археологов
Понимаете, все эти гробы, кладбище, шум в интернете — это всего 72 квадратных метра и лишь две недели нашей работы. А археология — это вовсе не сундуки с золотыми монетами и серебряные блюда. Это даже не история правителей, каждый шаг которых описывали их современники. Археология — это жизнь простых людей, наших с вами предков; которые триста лет назад, своими руками, сделали из небольшого города мастеров — центр промышленности и торговли. Это не просто любопытство, а попытка понять что-то о нас самих. Поэтому, наверное, так много жителей Тулы приходят к нам. Для соприкосновения с общим прошлым.
