29 марта в Туле состоялся лекция-концерт правнука русского изобретателя Льва Сергеевича Термена, создателя терменвокса.
Игра на этом инструменте заключается в изменении исполнителем расстояния между руками и антеннами инструмента. Вертикальная прямая антенна отвечает за изменение тона звука, а изогнутая вертикальная — за изменение громкости звука.
С Тулой я познакомился год назад благодаря приглашению КЦ «Типография». Мне очень понравился этот приятный город и замечательные слушатели.
Как давно Вы играете?
Я впервые подошёл к терменвоксу и начал что-то с ним делать 8-9 лет назад.
Что странно, да? Это, казалось бы, должно было идти с рождения.
Да, некоторое время назад даже родилась шутка, что, наверное, многие думают, что мне в качестве погремушки терменвокс сразу в колыбель положили, чтобы я водил руками. Но реальная история сложилась таким образом, что после смерти Льва Сергеевича в нашей семье остался только один рабочий инструмент, он сам чинил их, и какие-то попытки увеличить это количество не увенчались успехом. Поэтому ребенку был ограничен доступ. Впоследствии у меня к этому угас интерес, я ушел в другие вещи. А в какой-то момент последний инструмент тоже пришел в негодность, мы стали искать современные альтернативы, и у меня появился свой терменвокс. Сразу стало понятно, что это моё: в течение пары месяцев я услышал, что могу на нём играть, что у меня это получается и, что называется, нет сопротивления материалов.
фотографии взяты из открытых источников
Вам легко получилось наладить связь, потому что терменвокс действительно самый простой в освоении инструмент, как уверяла его первая рекламная компания, или потому что это у вас это было в крови?
Терменвокс, наверное, один из самых сложных инструментов в плане техники игры.
Он может считаться простым в какой-то базовой игре, первых сыгранных мелодиях. Потому что, если мы говорим о скрипке или, например, гитаре, то первое время обучения, даже первые годы скорее, это будут достаточно неприятные звуки, сомнительно относящиеся к музыке. Более того существует сопротивление материалов, то есть вечные мозоли на левой руке, и в целом необходимость привыкнуть к физиологии инструмента.
Терменвокс прикосновений к инструменту не требует, и получается, он в этом плане самый естественный для движений человека инструмент, потому что здесь мы просто управляем звуком.
В связи с этим я хотел спросить. Вот, например, мы возьмём фортепиано: казалось бы, нужно нажать те же клавиши в той же последовательности, и получится та же мелодия. Но на терменвоксе это невозможно, означает ли это то, что каждая мелодия уникальна и зависит от того, как в данную секунду её прочувствовал автор, исполнитель?
В принципе на любом инструменте одна и та же мелодия, которую исполнитель играет, если он человек, а не робот, будет звучать немножко по-разному. Человек не может играть одинаково, это не в его природе в принципе. В случае с терменвоксом это обостряется, потому что это инструмент со свободным интонированием. То есть человек должен ноту найти и сыграть, чтобы она звучала. А в случае с фортепиано, например, гитарой или аккордеоном, это уже готовые звуки, которыми мы уже сами управляем.
У Вас есть академическое образование?
Нет.
То есть, оно не является какой-то необходимостью?
Ну, в общем, нет. Дело в том, что на данный момент ни в одном институте не преподаётся мой инструмент. Плюс, во всём мире не было такого прецедента, чтобы он был частью программы. Другое дело, что я родился в музыкальной семье, в которой есть и педагоги по музыке. И у меня существует необходимая база.
Но если человек хочет играть на терменвоксе, как в случае с любым инструментом: нужно просто брать и учиться на нём играть. Другое дело, если человек хочет играть академическую музыку, то, конечно, гораздо лучше будет, если он получит классическую академическую базу, будь то институт или частные уроки.
Но академическое образование вряд ли человеку поможет, например, реализовать терменвокс в хеви-металл. Сейчас есть огромное количество музыкальных направлений, для которых академическое образование вовсе не обязательно, а может даже и помешать.
Ну, современная музыка по большей части состоит не из академической классики. Будем откровенны, это всего лишь малая, очень важная, фундаментальная часть, но это не та музыка, которая доминирует в общественном пространстве.
Как вы к этому относитесь?
Нормально. Просто сейчас стало совсем много музыкальных направлений, какие-то аудитории ближе. В целом, ничего страшного я в этом не вижу, другое дело, что всегда должна быть возможность прийти к классическому направлению. Иногда бывает, что или плохие исполнители, или слишком консервативный подход могут отпугнуть человека от знакомства с академическими композиторами. Иногда человека может отпугнуть даже само слово “академический”. А это было бы очень обидно, потому что музыка таких титанов, как Баха и Моцарта, действительно прекрасна, и есть множество композиторов, которые писали прекрасную музыку. Мне кажется, что любой слушатель, который придёт на концерт музыки Пуленка, например, Сати, других композиторов, получит огромное наслаждение. Бах тоже, мне кажется, понравится любому слушателю, если его хорошо сыграют. Проблема в том, что нужно ещё найти то исполнение, которое будет действительно достойно Баха.
Должна ли классическая музыка быть в авангарде? Мне кажется, это в принципе невозможно. Потому что в авангарде, конечно же, песни в первую очередь. Их направление постоянно меняется.
Академическая музыка — это направление, которое несёт в себе очень многослойный «месседж», и некоторые просто любят «месседж» попроще.
Можно научиться играть на терменвоксе самостоятельно?
Как и на любом инструменте. Видите, здесь есть сразу такая тонкая грань, потому что в принципе учиться самостоятельно можно теоретически делать всё что угодно. Теоретически. Практически большинство людей, которые пробовали сами что-то сделать, просто это забросили, потому что у них не получалось. Хотя есть люди, которые многим вещам научились сами, они могут упустить некоторые вещи, которые будут очень мешать развитию в дальнейшем.
То есть всегда нужен педагог, чтобы человеку правильно поставили руки, чтобы он свободно мог владеть инструментом, чтобы не было зажимов. А терменвокс это ещё и непривычный музыкальный инструмент. Мы с детства понимаем, что на клавишу надо хотя бы нажать, а струну зажать, а по барабану можно ударить чем-нибудь. А с терменвоксом непонятно.
Так и возникла идея создания школы терменвокса. У нас человек в начале учится базовым вещам: контролировать тело, дыхание, звук, узнаёт многое о настройке инструмента. И далее уже мы шаг за шагом двигаемся к тому, чтобы человек мог сыграть уже мелодию, и дальше работаем над тем, как он будет её играть.
Может, это достаточно общая мысль, но пока ничего лучше личного контакта между педагогом и учеником не придумали в любой сфере.
Я знаю, что есть ещё японская школа.
Да, Япония — это, наверное, самая терменвоксовая страна в мире. Там тысячи людей, которые им увлечены.
Вы там были?
Да, по приглашению руководителя японской школы терменвокса два года назад. И в этом году тоже планируется совместное выступление в честь столетия терменвокса. 19-ый и 20-ый годы- это два года, которые можно считать столетием. Почему два? Потому что в конце 19-го года фактически сформировался уже в виде аппарата инструмент, а в 20-ом он уже дорабатывался, приводился к концертному формату, и в конце состоялось первое выступление.
Сразу удалось найти общий язык?
Так сложилось, что руководитель японской школы знает русский язык, поэтому проблем не возникло. В Японии очень хорошие люди, и те, которые занимаются терменвоксом, очень бережно относятся к нему. Для меня это очень важно и ценно. Под бережностью я имею ввиду то, что они относятся к нему как к сложному тонкому музыкальному инструменту, который очень хорошо укладывается в их менталитет, в отношение ко Вселенной.
В чём это заключается?
Японцы очень дисциплинированны, они очень аккуратные, очень вслушиваются в звуки. Как и в принципе сама народная культура достаточно тонкая, и, мне кажется, пересекается с терменвоксом. Без этого терпения, без этого внимания к инструменту просто не было бы японской школы терменвокса, потому что здесь тысячи дисциплинированных людей занимаются, выполняют указания педагога.
А насколько этот инструмент вообще популярен сейчас? Насколько он интересен?
Терменвокс — это всегда парадоксальный инструмент. Потому что на протяжении всей его истории он с одной стороны был достаточно известным и востребованным в узких кругах, а с другой стороны достаточно неизвестным массовому слушателю.
Я не могу сказать, что моя задача как популяризатора инструмента состоит в том, чтобы о терменвоксе узнали все. Для меня важно, чтобы люди не просто узнавали о нем, а узнавали о нём в определённом контексте. Чтобы они понимали его историю, понимали его возможности. А так, если вы придёте на концерт Стинга, он в некоторых своих треках сам играет на терменвоксе. Ну, как играет? Он шумит на нём, но старается делать это аккуратно. Недавно в эфире одного из популярных, по-моему, американских шоу, Леди Гага попробовала извлечь звуки из терменвокса. Терменвокс всегда привлекает медийные персоны, и получается, что очень много людей о нём знают, но с другой стороны, что они получат от этого знания? Они воспримут его как штуку, на которой можно извлекать какие-то звуки, или как действительно музыкальный инструмент — это самый сложный дискуссионный вопрос.
А в чём заключается сама ценность терменвокса?
Если мы говорим о его отличии от других музыкальных инструментов, то можно начать с той стороны, что всегда главными музыкальными инструментами считались наиболее близкие по своим возможностям к человеческому голосу: к примеру, скрипка — королева инструментов.
А терменвокс стал ещё ближе к голосу. Я думаю, что ближе к голосу инструмента просто нет. Именно за счёт того, что управление бесконтактное, мы можем управлять теми звуковыми нюансами, которые на скрипке иногда или недостижимы, или очень трудно достижимы из-за физиологии звукоизвлечения. Именно из-за того, что мы вначале должны забыть, что мы зажимаем струны, проводим смычком.
У терменвокса большой диапазон звучания: это может быть до 8-ми октав. У него диапазон больше, чем у большинства музыкальных инструментов. К примеру, один терменвокс может звучать и в звуковом диапазоне скрипки, виолончели, и контрабаса. И в первую очередь терменвокс — это способ взаимодействия со звуком, это другой способ играть музыку. Потому что, несмотря на то, что он электрический, он очень живой, очень, как говорил Лев Сергеевич, человечный. И мне кажется, что для музыки это по-прежнему самое важное.
Мы с помощью компьютера в принципе можем смоделировать всё, что угодно. Это может быть любая музыка любой степени виртуозности.
Но для нас важно то, что музыка идёт от человека к человеку, и терменвокс даёт эту возможность. Этого практически не даёт компьютер, собственно, почему у нас самые популярные направления — где есть голос и текст? Потому что то, что человек создаёт — это его личное. И он это личное несёт слушателю, и слушатель это или принимает, или нет. И это всё равно живое общение.
Конечно, всё остальное тоже очень важно. Но, тем не менее, главное — это получается индивидуум, тот, который поёт или играет, и тот, который слушает. И терменвокс с одной стороны электрический, а с другой стороны он похож на человеческий голос. Он обладает своей индивидуальностью, своим звучанием, и всё зависит от исполнителя.
Вы много гастролируете как музыкант и популяризатор. Получается ли заработать на жизнь именно своей деятельностью с терменвоксом или приходится как-то подрабатывать?
Некоторое время назад я стал принципиально заниматься только терменвоксом. И, конечно, как любой творческий труд и как любой фрилансерский, можно сказать, труд, музыкант — это история нелинейная. Иногда бывает проще, иногда сложнее. Это всё достаточно нестабильно. Плюс не все проекты, в которых я участвую, коммерческие. Я часто просто приезжаю, читаю лекцию и что-то провожу. Но, тем не менее, в целом это возможно, в той или иной степени.
Но если человек занимается творчеством, он берёт на себя определённые риски, не подписывается на ежемесячную стабильную зарплату, оплачиваемый отпуск… Он должен понимать, на что идёт. Но мне кажется, что чем больше человек работает, тем больше будет развиваться.
